Тогда Пилат опять вошёл в преторию, и призвал Иисуса, и сказал Ему: “Ты Царь Иудейский?” Иисус отвечал ему: “От себя ли ты говоришь это, или другие сказали тебе о Мне?” Пилат отвечал: “Разве я иудей? Твой народ и первосвященники предали Тебя мне: что Ты сделал?” Иисус отвечал: “Царство Моё не от мира сего; если бы от мира сего было Царство Моё, то служители Мои подвизались бы за Меня, чтобы Я не был предан иудеям; но ныне Царство Моё не отсюда”. Пилат сказал Ему: “Итак Ты Царь?” Иисус отвечал: “Ты говоришь, что Я Царь; Я на то родился и на то пришёл в мир, чтобы свидетельствовать об истине; всякий, кто от истины, слушает гласа Моего”. Пилат сказал Ему: “Что есть истина?” И, сказав это, опять вышел к иудеям и сказал им: “Я никакой вины не нахожу в Нём”. (Иоанн 18:33-38)

Когда в ранние утренние часы обвинители Иисуса приводят Его к Пилату, представитель имперского Рима, кажется, не слишком рвётся его принять. Согласно Евангелию от Иоанна, Пилат сперва пытается отослать Иисуса обратно к первосвященнику и совету. “Возьмите Его вы, - говорит он приведшим Иисуса, - и по закону вашему судите Его”. В глазах Пилата дело Иисуса носит строго религиозный характер и потому лежит вне его юрисдикции. Ответ, однако, следует немедленно: “Нам не позволено предавать смерти никого”. И вот Иисус стоит, осуждённый, перед Пилатом, в чьих руках теперь находится Его судьба. Теперь Иисус стоит перед своим недобровольным судиёй один, и далее следует совершенно уникальный диалог.

Пилат начинает допрос прямым вопросом: “Ты Царь Иудейский?” Иисус отвечает вопросом на вопрос: “От себя ли ты говоришь это, или другие сказали тебе о Мне?” Ответ Иисуса, на первый взгляд кажущийся уклончивым, в действительности крайне важен. Можно переформулировать его следующим образом: как Пилат собирается взаимодействовать с Иисусом ? Будет ли он задавать свои собственные вопросы или лишь только повторять вопросы других людей?

Пилат отвечает честно, однако несколько отстранённо: “Разве я иудей? Твой народ и первосвященники предали Тебя мне”. Затем он задаёт следующий вопрос: “Что Ты сделал?” И снова ответ Иисуса может показаться уклончивым, даже сбивающим с толку: “Царство Моё не от мира сего,” начинает Он. Реплика Иисуса полностью изменяет перспективу происходящего. Если Пилат представляет Цезаря и его империю, то и Сам Иисус, даже стоящий в одиночестве перед Своим судьёй, является воплощением царства, которое, однако разительно отличается от царства Пилата. Иисус подчёркивает нечто столь очевидное, что могло пройти незамеченным: никто не сражался, чтобы освободить Иисуса, ни Он Сам, ни ученики Его. Грубая сила, принуждение, насилие чужды Иисусу и Его Царству. Они не помогают присутствию Бога в этом мире. Говоря о том же самом в позитивных терминах, власть в Царстве Иисуса - это беззащитная любовь. Именно таким образом Он воистину реализует Своё царственное величие.

В этот момент в диалог вводится новое слово — истина. “Я пришёл, - говорит Иисус, - чтобы свидетельствовать об истине. Всякий, кто от истины, слушает гласа Моего”. Пилат тут же откликается: “Что есть истина?”, — и выходит наружу, чтобы обратиться к собравшейся толпе. Что происходит в голове Пилата? Его поспешное бегство после такого вопроса более всего выдаёт раздражение, и всё же он говорит толпе, что ничего не обнаружил против Иисуса. Сможет ли он продолжить диалог с собравшимися с того места, где они остановились? Однако события стремительно обращаются к худшему. Вернувшись, Пилат, по всей видимости, поддавшийся давлению толпы, приказывает бичевать Иисуса. Затем солдаты насмехаются над Иисусом, водружая на Его голову терновый венец. Шаг сделан. Дверь открыта, и в неё вступает безжалостная логика пыток и осмеяния.

 Как ты думаешь, каким человеком был Пилат? Как бы ты описал то, каким образом он взаимодействует с Иисусом?

 Что этот отрывок говорит нам об Иисусе? Что он говорит нам об истине и том, как мы обращаемся с нею?